70 лет назад в Советском Союзе была создана Центральная студия телевидения. 22 марта 1951 года она начала ежедневно транслировать новости, музыкальные передачи, кинофильмы и мультфильмы. Вскоре телецентры стали появляться и в столицах союзных республик. Подробнее – корреспондент «МИР 24» Анна Бажайкина.
В марте 1951-го Москва начала еще и показывать. Транслировали картинку еще за 12 лет до этого, но сообщения были короткие и не каждый день. Сигнал принимала всего сотня московских телевизоров. Больше в столице не было. А начиналось все вот здесь, на Шаболовке. Небольшой съемочный павильон и башня работы инженера Шухова.
«Башня для него была, может быть, такая, с одной стороны, лебединая песня, то есть самая известная его башня, самая высокая. Но с другой стороны, в отличие от всех остальных построек, она рождалась реально. Во время строительства умирает сначала его младший сын, а потом умирает его мама», – вспоминает правнук архитектора Владимир Шухов.
Во время установки четвертой секции оборвался трос. Обошлось без жертв, но аварию расценили как антисоветскую деятельность. Владимира Шухова приговорили к «условному расстрелу». Дали шанс достроить, а потом оправдали.
Первые программы советского телевидения – это концерты, спектакли и новости в прямом эфире. Те, кто хотел работать хоть в кадре, хоть за кадром, проходили строгий отбор и огромный конкурс.
«Я говорю: «Да что вы, я не смогу как диктор. Это великолепное знание русского языка, чистота русского языка, культура», – вспоминает Виктор Балашов.
Кумир нескольких поколений Виктор Балашов до телевидения был актером. Харизма, внешность и поставленный голос обещали большую актерскую карьеру. Но передвигаться по сцене мешали костыли. На войне получил сразу три ранения. Виктор Балашов стал диктором сначала на радио, а потом и на телевидении. Он сразу понял: со зрителями нужно говорить, как с друзьями. А в программы приглашать тех, кого любят простые люди: ученых, космонавтов, работников колхозов.
«Заранее договаривались, что на пальцах показывали, когда необходимо завершать эфир, – за четыре, три, две минуты. А если время перебиралось, то показывали круги. И вот мой железнодорожник рассказывает, а я ему показываю три минуты, две минуты, показываю уже круги. А он тихонечко кивает и говорит: «А теперь, дороги товарищи, я расскажу вам о Московской окружной железной дороге», – вспоминает Виктор Балашов.
Даже когда появились видеомагнитофоны, для легенды советского телевидения, режиссера Калерии Кисловой, самым любимым все равно оставались прямые эфиры. В работе, как во время авиаперелетов, всегда любила турбулентность. Она исколесила весь мир, но в основном по работе. Вылетать заграницу в отпуск ей запретили спецслужбы – расплата за допуск номер один, то есть работу непосредственно с генсеками и президентами. Калерия Кислова знала лучшие ракурсы каждого из них. Горбачев сам подсказал.
«Зам главного редактора сказал: показывай его так, чтобы не было видно пятна. Меня вызывает сам Михаил Сергеевич Горбачев, говорит: «Почему ты меня так показываешь. То сбоку, то вот таким маленьким. Не умеешь показывать?» Не стала никого выдавать. Говорю: «А как вы хотите?» Он говорит: «Я люблю крупно и прямо», – указала режиссер советского и российского телевидения Калерия Кислова.
На Калерии Кисловой были все самые важные трансляции для страны. Похороны Брежнева, последнее новогоднее обращение Бориса Ельцина, «Олимпиада-80». Когда мишка улетал в небо, плакал весь мир, но не Кислова. У нее было только одно желание: показать зрителю все, что она видит на десятках мониторов.
«Когда закончились Игры, мишка улетел и погасли все мониторы, я не плакала, а у меня просто рыдания были. Потом что Олимпиадой я жила даже не один год, за два года я была назначена вести трансляцию открытия и закрытия, зажжения огня. Я проводила не только мишку, я проводила большой кусок своей жизни», – вспоминает Калерия Кислова.
После «Олимпиады-80» Центральное телевидение Советского Союза говорило и показывало еще 11 лет. А в 1991-м на голубые экраны пришли уже другие программы – нового времени.
